Больше года журналистка Маша Варфоломеева провела в плену ЛНР. Мария родом из Луганска, но долгое время работала в Киеве.
В январе 2015 года поехала в Луганск присматривать за 77-летней бабушкой. Ее коллега из Киева Юрий Гуков (Асеев) позвонил ей и попросил сфотографировать пару домов в частном секторе, не объясняя, что это за дома. Сообщает http://newsonline24.com.ua
Во время съемки Марию схватили и отправили в заключение – оказалось, это был почти «стратегический объект» боевиков ЛНР, место их дислокации. Несколько раз обмен Маши срывался. Прошло больше года, прежде чем Варфоломееву удалось вытащить на свободу. Маша вспоминает:
Они мне говорят: “у тебя курортные условия”. Мол, если не бьют — то это курорт. Вот, теперь лечат меня после курорта… Дольше всех я у них просидела. Даже окрестили меня “Махан”. Есть пахан, а я – Махан. Авторитет (улыбается). По их пониманию, я была со всеми условиями, в теплой камере, проветривание…
…они пришли ко мне домой, забрали всю мою технику, компьютер. Устроили обыск, забрали все, вплоть до палатки, о деньгах я уже не говорю. Все, что могли, доблестные «милиционеры ЛНР» себе прикарманили.
…Сначала начальник отдела «МВД» мне говорил, мол, все, ты не виновата, мы знаем, будешь ходить отмечаться, тебя допросят и отпустят. А потом по телевизору выступает «министр МВД», Корнет, и рассказывает: мы поймали опасного преступника… Это было похоже на зоопарк, в котором нет слона, его не могут себе позволить. Но есть маленький пони, которому надевают поролоновые уши, хобот, и для неискушенной публики «покатит» за слона. Посмотрите, у нее символика ПС! Ведь это доказывает все, она даже не просто «правосек», а координатор!
…Меня, кстати, постригли там. Первый раз меня постригли девочки в тюрьме, ножницами. У меня были длинные волосы. Но когда отключают свет, воду, а голову мыть надо, волосы распутать потом невозможно. Набрал воды, экономишь…
…В «МВД» никого не допрашивали, в «МГБ» мне рассказывал мой следователь, что «у нас в МГБ не бьют людей». Но те, кто уходил на допросы, возвращались с поломанными ребрами, гематомами. Просто «очень скользкие коридоры, люди там падают». Человек возвращался весь черный, в гематомах. На уши вешали динамомашину, клеммы. Это называется у них «звонить Обаме», током пытают.
…Запомнился человек, который бабушек перевозил, помогал им пенсию оформлять. Но его обвинили в том, что он помогал “Айдару” Он сказал, что подпишет все, что угодно, если будут пытать. Дождались момента, когда человек уже был готов на все, отказался от машины, и отпустили. В одних шлепанцах, зимой — он в них в августе пришел. Так и пошел в шлепках в Старобельск, пешком. А сотрудники любят рассказывать, что «наш министр против пыток» — и сами в это верят.
…Приходил иногда врач и спрашивал: «Что у вас случилось?» Человеку ребра сломали! А они дают обезболивающее, пластырь на бровь разбитую наклеят и уйдут. Имитация помощи.
…среди охраны были два моих одногрупника, один из училища… Говорит: «Я Денис». И что, спрашиваю. Говорит: «Ты меня не помнишь?» Нет, говорю. Не узнала. Чаще всего от них можно было услышать: «Маша. Ты хороший человек, но меняй взгляды». Я для них была неправильной. Они меня пытались переубедить. «Загнивающий Запад». Перевоспитывали. Я объясняла, что имею право на свое мнение, и что взрослый человек.
